Что знает среднестатистический житель России о Чукотке?
Чукотка – это где-то далеко на севере, это тундра, ягель и олени. Чукчи – это малая народность, с наивным мышлением (результат воздействия многочисленных анекдотов).
В марте-апреле 2007 года команда «Созвездие», при поддержке Клуба АТО, прошла автономный, линейный маршрут высшей категории сложности, без организации забросок, через весь Чукотский полуостров с севера на юг. Полтора месяца снежного царства – это прибрежные торосы Ледовитого океана, бесконечные километры тундры, труднодоступные районы «горной Чукотки», с восхождением на высшие точки хребтов. Дошли до самой северной точки полуострова на мысе Шелагском (70 град. 07 мин. с.ш. и 170 град. 33 мин. в.д.), посмотрели уникальный памятник древней культуры – петроглифы, находящиеся в русле реки Пегтымель и посетили действующую труднодоступную полярную метеостанцию Валькаркай.
Север и побережье Арктики России меня интересуют давно. Конечно, хотелось в одном маршруте прочувствовать все разнообразие и этого региона.
«Созвездие» - многократные победители и призеры Чемпионатов страны, группа комплектуется из опытных туристов, костяк составляют москвичи. В команду 2007 года вошли: Романенковы Алексей [
svetalrom] (руководитель) и Светлана Романенкова [
svetalrom1] (зам. рук.), Обиденый Георгий, Ярхо Игорь, Радостин Сергей, Моргунова Анастасия, Воробьев Алексей, Бекетов Константин (г. С-Петербург), Степочкин Андрей (г. Казань) и Новоселов Сергей (г. Уфа).
Из Москвы с неподъемным багажом вылетаем в г. Певек – самый северный город России, расположен на берегу Чаунской губы (Восточно-Сибирское море). Летим 9 часов, так, что успеваем отметить отбытие, выспаться и даже прибытие. При посадке из иллюминатора виден край ледяного безмолвия, раскинувшийся с севера на юг более чем на 900 км, с запада на восток более чем на 1400 км. На такой огромной территории проживает всего 70000 человек (представители более 60-ти наций и народностей), из них коренного населения менее 15000 – это чукчи, эскимосы, коряки, эвены, юкагиры, чуванцы…
В Певеке нас встретил Капасёв Юрий [
Капасёв] наш местный координатор. Разместились на квартире. Звонят с местного телевидения и спрашивают: «Вы вышли?». Мы говорим: «Да», «Но только до магазина». Занимаемся доукомплектовкой рюкзаков продуктами и бензином.
Утром 15 марта приезжают телевизионщики, далее мы на автобусе добираемся до оленеводческого села
Янранай. Выгружаемся. Вес, приходящийся на участников от 60 до 70 кг. Кроме бивуачного снаряжения взяли специальное: веревки, крючья, кошки… Планируется прохождение технически сложных участков. Охотник Николай предлагает прокатиться на вездеходе. На такой технике я еще не ездил, поэтому соглашаюсь. Скорость по жестким застругам невысокая, но в три-четыре раза выше, чем на лыжах с грузом. Часть участников тоже не против, порезвиться, другие же продолжают идти своим ходом.
На следующий день мы с удовольствием совершаем
подъем на горы Эрыквикмэм (455м) и
Энгыткын (470 м), находящиеся на
мысе Щелагском. В ближайшие дни предстоит долгий
путь по бездорожью Северного Ледовитого океана.
17 марта. Первый раз в жизни вижу следы белых медведей. Размеры отпечатков – внушают уважение. Белых косолапых видел только в зоопарках, в отличие от их бурых сородичей. Охота на медведей запрещена, они же думаю, не знают о «запрете охоты на туристов».
20 марта. Ранние сборы нарушаются приходом нежданного гостя – песца, да не простого, а наглого, и конкретно-бешенного. Он хватает зубами веревку и тащит санки с продуктами прямо из рук. Возглас Алексея Романенкова: «Если такие здесь песцы, то какие же тут медведи?». Пытаемся отогнать песца. Он кусает ботинки и все места, куда может достать. Сначала такое необычное поведение сильно всех позабавило. Интересно наблюдать. Но зверь не унимается. Становится не до приличий, пинками, гоним его в тундру. Успели часть этой сцены, заснять для истории. Необычным на маршруте было то, что за полтора месяца мы не видели ни зверей, ни птиц, хотя представителей только пернатых на Чукотке более 200 видов. Вечером в условиях метели ставим палатку и день пургуем.
Следующие дни, пробираемся между торосов, по океану.
Береговой пейзаж напоминает мне зимний Байкал. Коричневые, крутые скальные сбросы чередуются с пологими склонами заснеженных сопок, а вокруг нагромождение невысоких (до 1-2 метров) осколков льдин. Как бурлаки тянем за собой тяжелые санки. Поднимаем и спускаем их по торосам. Алексей Воробьев: «Сегодня снова дневка, т.е. идем весь световой день». Наступает настоящая зима. Температура утром и вечером минус 36 гр., на фоне влажного ветра, «кусается». Руководитель дает команду зав. градуснику Игорю: «Если мороз будет ниже 40-ка, то об этом сообщать только мне. Информация стратегическая. Для участников температура не может быть ниже, чем 40-к гр.»
26 и 27 марта пургуем. После утреннего дежурства Андрея Степочкина, в которое он подморозил палец руки, родились «великие» стихи: «Белеет палец одинокий в тумане тундры…». На подколы Андрей отвечает: «Вы еще молоды, а молодежи нашего поколения уже не осталось». Выкуриваем по кругу (по-индейски) Гаванскую сигару, т.е. первую на Ледовитом океане, вторую собираемся – на Тихом.
После
губы Нольде, в районе
полуострова Аачим уходим с побережья. Далее нас ждет монотонный, плоский пейзаж, в основном без видимых ориентиров. Расстояния здесь огромны. Продвигаемся вдоль
реки Пегтымель одной из самых больших водных артерий Чукотки (в переводе с чукотского название реки означает «там, где ломаются нарты»). Внимательно вглядываемся в скалистый берег. Вот и долгожданные
петроглифы – наскальные рисунки, весточка современникам от прародителей Чукотки (I тыс. до н.э – I тыс. н.э.). Это самые северные изображения, единственные обнаруженные в тундровой зоне. Естественно фото и видеосъемка фигур древних оленей и «каякеров-китобоев». Уникальный памятник истории был открыт в 1965 году. Не исключено, что при внимательном обследовании береговых скал крупных рек этого региона можно и сегодня найти другие петроглифы. Но вероятность, что нам повезет, очень мала, маршрут проходит далеко от берега.
Иногда идем по льду рек и озер. Это не простое занятие, особенно в начале похода. По выражению некоторых участников: «Как коровы на льду». Еще труднее преодолевать застывшие наледи, где уклон льда несколько градусов вверх. Есть и участки рек, заросшие кустарником, в котором любят застревать санки. Снег здесь рыхлый, приходится тропить.
1 апреля. На склоне горы серая, быстро-подвижная масса – это олени, их более тысячи. Стадо, направляемое собаками, спускается вниз, обтекая арьергард нашей группы. Вот и чукчи. Худощавые люди, ростом примерно1 метр 60 сантиметров. Они предлагают нам проехать в стойбище на оленьей упряжке. Садимся в нарты, к ним привязываем веревками наши санки. Костя держится за одну из веревок и изображает воднолыжника. Через два километра подъезжаем к стойбищу. Нас приглашают к костру на чай.
Бригада оленеводов – это семья Василия Васильевича. Вся его одежда сшита только из выделанных оленьих шкур, в отличие от молодого поколения. Василию Васильевичу всего 63 года, по чукотским меркам – это мудрый аксакал (вот и верь после этого, что чукчи живут до сорока лет). Приятно беседовать с таким человеком. Из его рассказа узнаем, что «морские» чукчи в отличие от «равнинных» промышляют кита и моржа на мысе Шмидта, а нерпу добывают просто сетями, ловят, разумеется, и рыбу. Прежние времена, когда ходили в море на вельботах, забыты, сейчас средством передвижения являются байдарки заводского исполнения. Мы осматриваем нарты. Они сделаны из дерева, но полозья для жесткости скреплены дополнительно оленьими рогами. Для гостей (т.е. нас дорогих-любимых) быстро заарканивают оленя, причем не первого попавшегося под руку, а специально из оставляемых на мясо. Сыновья «старейшины» искусно орудуя ножами, разделывают животное, и уже через полчаса оно варится в котле. Обильный ужин, и продолжение беседы за чаем – о кочевой жизни. «Равнинные» чукчи сдают оленей на мясо в столовые разных организаций. Стада в тысячу и более голов здесь не редкость. Трем-четырем пастухам справиться с таким количеством оленей было бы невозможно, без низкорослых и лохматых четвероногих друзей. Дрова – высохший кустарник чукчи также как и мы, собирают в долинах рек. Но им легче, на оленьей упряжке можно значительно быстрее и больше привести дров. Георгий (летописец группы) заносит в блокнот переводы с чукотского языка местных названий рек, долин, вершин. Традиции в семье Василия Васильевича передаются из поколения в поколение, от старших к младшим. Увидев у нас гитару, хозяева просят спеть. Георгий и Игорь дают импровизированный концерт.
3 апреля. Свершилось! Мы подошли к «большим» горам Чукотки. На следующий день проходим два перевала и ночуем на третьем. Вспоминая съеденного оленя и гостеприимство пастухов, называем
перевал Рогастик (н/к, 600 м, п/п). С него делаем восхождение на
вершину Верх.
Гитчен (1а, 863 м). Проходим еще два перевала, один из которых называем пер.
Безобидный (н/к, 465 м, п/п). Я забыл фамилию Георгия и в контрольной записке написал Безобидный, вместо Обиденый. Участники решили так тому и быть. Поднимаемся на
плато Семена Дежнева (1200 м). С него совершаем восхождение на
вершину Гребень (2а к.с., 1594 м). Сначала подъем по пологому склону на лыжах, затем выход на гребень. Провешиваем горизонтальные перила под скальными сбросами. Далее – крутой снежно-ледовый участок подъема. Навешиваем вертикальные перила. Гребневым маршрутом, обходя, жандармы выходим на вершину – хорошая обзорная точка района. Светлана проводит очередную фото и видеосъемку. Фотографируют также Игорь и Алексей Романенков.
8 апреля. Траверсируем несколько некатегорированных перевалов и поднимаемся на
вершину Рубиновая (1а, 1634 м), а на следующий день на вершину 1284 м (по GPS). Участники в походе часто интересовались: «Где идем?». Иногда и руководитель не мог вспомнить или выговорить типично чукотские названия:
лагуна Амнонкынманкы, озеро Гытгыпильгын, реки Тувегрынныкай, Черыпытвыпыт, и т.п.
Проходит «горная» неделя. Рельеф и высота вершин, характер наста все как на Полярном Урале, разве, что перепад высот несколько больше. В отличие от Уральских гор
хребты Анюйско-Чукотского нагорья уходят за горизонт во всех направлениях на многие сотни километров. Еще долго на них не ступит нога человека, тысячи и тысячи безымянных вершин ждут своих первовосходителей. При желании можно найти и очень сложные в техническом плане вершины и перевалы. Правда, на этих бескрайних просторах их можно искать долго.
День Космонавтики 12 апреля, знаменуется восхождением на самую высокую вершину Пегтымельского хребта –
вершину Недоступная (2б, 1794 м). Костя (штатная должность в группе штурман, по совместительству журналист) прокладывает путь группе. Подъем от
перевала Омрият (н/к, 1123 м) идет по северной стене, пересекая разрушенные базальтовые столбы и крутые кулуары, покрытые жестким фирном. Другие пути восхождения еще сложнее. Вершина оправдывает свое название.
Продолжаем маршрут по долине р. Пегтымель. Уже несколько дней я иду на «бензине», и меня естественно преследует бензиновая отрыжка. В первый походный день, в моих санках протек 1,5 литровый баллон с бензином, и часть продуктов пропиталась оным, в том числе 12-ть плиток шоколада, а их я употребляю на перекусы. Питания не так много, чтобы выкидывать. Все чаще вспоминаем, как выразился Сергей Радостин, милого Рогастика, которым нас угощали когда-то оленеводы. Проходим, несколько перевалов, последний называем Аргиш (2а, 1312 м, п/п). С него делаем восхождение на самую высокую вершину Паляваамского хребта – пик Заоблачный (2б, 1852 м) расположенного в районе р. Чаантальвэгыргын. Подъем по крутому, скально-осыпному склону выводит на узкий гребень. Идем по его ребру до участка отвесных скал. Есть полочки и хорошие зацепы. Решаем не рисковать, и навешиваем вертикальные перила. Затем снова гребневой маршрут. Несмотря на сильный ветер, долго находимся на вершине. Пейзажи – великолепны, палитра красок – изумительная. Спуск к палатке стоящей на перевале осуществляем, разбившись на группы по 2-3 человека. Камни, выскочившие из-под ног, не задерживаются, крутизна склона достигает 40-50 град.
Возвращаются морозы за 30-ть градусов. Пытаясь на весу, разрезать замерзший сыр кольнул руку ножом. Зав. аптечкой Настя спрашивает: «Сильно ли я поранил руку?». Отвечаю: «Крови много, а толку мало». Андрею (рем. мастер) через несколько дней, выдернули больной зуб, пассатижами, без наркоза. Вот такие бытовые радости скрашивали суровые будни полярных путешественников. Через два дня температура приходит в норму, т.е. минус 20 – это наш условный ноль. Обычно Игорь говорит насколько градусов теплее или холоднее минус 20-ти, а если лень выходить из палатки, то спрашивает: « А сколько хотите?».
Пройдя очередные перевалы, готовимся к восхождению на самую высокую точку Чукотского материка –
пик Чанталь (1887 м). Видимость ограниченная. Надеясь, что распогодится, 20 апреля выходим в путь. Поднимаемся на
перевал Ягодный (1а, 1030 м). Погода ухудшается. Сплошной туман. Дорога просматривается только в сторону спуска. Времени на выжидание для совершения повторной попытки нет, да и продуктов было только на 40-к дней. Пищу последних дней я называю коротко – у.е. (условная еда). У меня в личной продуктовой раскладке (при дневной норме в 500 грамм) на последний день осталось около 100 грамм. Хорошо, что есть 300 граммов общественного питания. Вечером руководитель роняет фразу: «С едой нужно быть побережливей, и растянуть ее на 40-к дней». Раздается дружный возглас участников: «Как еще … на 40-к дней?». Продолжительные физические нагрузки по транспортировке тяжелого груза, метели со штормовым ветром, морозы, ночевки на льду и снегу при ограниченном рационе питания привели к «холодовой» усталости организма и начали влиять на психику участников. Андрей: «Скоро придет Голяк». Григорий: «Придет, Дуло (он же Ветряк) и Дубак уже были».
Весна. Природа незаметно просыпается. Под яркими лучами солнца верхний слой льда на реках и озерах тает. Идем по неглубокому слою воды. Очень неуютно себя чувствуешь, когда под лыжами прогибается лед, а до берега метров сто. В группе я назначен спасателем и штурманом, фиксирую на навигатор наши достижения. Кто будет спасать меня, если я уйду под лед? Спасатель Сергей Радостин далеко.
«Альпийская» Чукотка позади. Впереди простирается
Амгуэмская впадина – широкая, заснеженная и безжизненная пустыня. Совершаем финишный бросок, по ровной местности не жалея, ни рук, ни ног. Экономия последней недели усиливает жор. Скоро все будет позади. Но 23 апреля на дорогу не выходим. Продукты закончились. Сколько километров еще идти?
25 апреля выходим к большому каменному дому. Есть баня, сарай, и даже буранный след (видимо трасса рядом). Людей нет. С хорошим настроением продолжаем движение к дороге, но на нее … не выходим! До реально существующей Амгуэмской трассы примерно 150 километров, до мифического рудника Валунистый – неизвестно.
26 апреля к обеду выходим на Федеральную трассу. Да! Глядя на нее, вспоминаю дороги между деревнями в центре России.
Экспедиционный поход закончился. Пройдены более 30 перевалов и вершин. Путь длиною 900 км был непростым. Из-за своей недоступности район очень редко посещается туристами, поэтому наш маршрут осуществлялся в режиме первопрохождения. В отсутствии дорожной сети передвижение по Чукотке осуществляется в основном на вертолетах и самолетах. За полтора месяца мы всего несколько часов общались с оленеводами, в начале пути с охотником Николаем и метеорологами. Большие финансовые расходы тоже не способствуют освоению туристами Чукотки. Так стоимость авиарейсов: Москва – Певек 23 тыс. руб., Эгвекинот – Анадырь 7 тыс. руб., Анадырь – Москва от 14 до 30 тыс. руб. Высокие цены за проживание и питание (так продукты в 2-3 раза дороже, чем в городах центральной России), переплата за «лишний» вес в самолетах, приобретение хорошего общественного и личного снаряжения, одежды. Лично мне двухмесячное турне обошлось в 80 тысяч рублей. А если еще нанимать вездеходы, платить за аренду спутникового телефона, GPS, страховку, и другие «мелочи» – то можно пойти по миру с протянутой рукою.
Идем по дороге в сторону Амгуэмской трассы. Нам навстречу выезжает вездеход, сопровождающий уже три недели бульдозер от пос. Ленинградский до рудника Валунистый. У водителей есть спутниковая связь. Даем сообщения о себе всем заинтересованным лицам (контрольный срок 27 апреля, родственники и друзья уже начали беспокоиться). У шестерых участников самолет Анадырь – Москва вылетает через 20 минут. Счастливого пути! – кто успел на самолет. Варим обед из гречневой каши с мясом, сэкономленных, Игорем на черный день. Хватает и хозяевам и гостям. Алексей Шарипов и другие водители угощают нас рыбой, свежим хлебом и разными консервами. Бывший военный вездеход идет очень «мягко», в отличие от всей другой техники, на которой мы передвигались позже. У группы психологический синдром голода, постоянно что-то жуем. Водители удивлены нашим аппетитом. Вот так рождаются легенды и анекдоты о прожорливости туристов. Лежа на боку за два дня добираемся до рудника Валунистый. Он построен недавно, поэтому его нет на картах. Директор Олег Владимирович и другие работники знают об экспедиции. Встречают нас очень хорошо и даже организуют экскурсию на золотодобывающее месторождение. Здесь мы увидели: отвесные карьеры, бурильные машины, 10-ти кубовые экскаваторы и 40-ка тонные БЕЛАЗы. Георгий расстилает карты на полу комнаты, вдоль кроватей, а на вопрос водителя о расстоянии нашей экспедиции, «шутит»: «Маршрут длиною в три с половиной кровати».
На «вахтовке» 29 апреля выезжаем в административный центр Иультинского района
поселок Эгвекинот (население 2000 человек, основан в 1946 году, в переводе означает «острая твердая земля»). Не доезжая до поселка, пересекаем Полярный круг. В нескольких километрах отсюда проходит и 180-ый меридиан, т.е. начинается Западное полушарие. Выходим из машины и фиксируем это выдающееся событие. В Эгвекиноте действующие производства это ТЭЦ и морской порт. Нас встречает заместитель начальника администрации Зелинская Наталья Михайловна и устраивает на жительство в комфортабельных коттеджах (ранее здесь гостил губернатор Чукотки).
Утром следующего дня интервью для местной прессы, а затем все на Первомайский праздник, который проводится 30 апреля. 1 мая в поселке – выходной. Наши певцы-гитаристы Георгий и Игорь принимают участие в концерте, мы тоже, но в качестве слушателей. Далее катаемся на горных лыжах. Энтузиасты спортсмены во главе с Колесниковым Александром Александровичем построили горнолыжную базу. Здесь имеется настольный теннис и бильярд.
2 мая посещаем
залив Святого Креста. Это Тихий океан. Конфигурация залива похожа на крест. По официальной версии название заливу дал Витус Беринг, по церковному празднику, когда путешествовал в 1728 г. на боте «Святой Гавриил». Он впервые описал и составил его карту. В заливе много прорубей. Судя по оставленной стеклотаре и дровам, это место пользуется спросом у местных жителей. Ловим крабов. Хочется от души поблагодарить администрацию района, которая сделала все возможное и даже больше, чтобы мы смогли полноценно восстановить свои силы и отдохнуть, общаясь с интересными людьми.
3 мая рейсом Эгвекинот – Анадырь прилетаем в аэропорт и контрабандой (проезд транспорта по льду официально запрещен) наняв машину, едем в Анадырь – столицу Чукотского автономного округа (статус города получил в 1965 г., население примерно 12000 чел.) Осматриваем город сверху со смотровой площадки. ТЭЦ на территории города , около нее холмы угля. Современные жилые дома и постройки в столице очень красивые. Единственное, чего здесь не хватает это деревьев и зелени. Но север, есть север. Посещаем музей, приобретаем сувениры открытки, книги, поделки из кости. Резьба по кости раньше была традиционным народным занятием чукчей. Сейчас – это работы небольшого числа самобытных мастеров. Осматриваем установленный в 2004 году памятник Святителю Николаю чудотворцу, местный театр, …
4 мая. Самолетом из Анадыря летим в Москву. Стюардессы, видя помороженные лица, проникаются уважением к «полярникам» и мы получаем дополнительные обед и ужин.
Чего мы больше всего боялись – белых медведей. Их не встретили. Придется еще раз приехать на Чукотку.
